Валерий Легасов и Борис Щербина. Ликвидаторы аварии на ЧАЭС.
Всем привет сегодня мы вновь поговорим о крупнейшей техногенной катастрофе в истории человечества, о Чернобыльской аварии. За два года после взрыва на четвертом блоке АЭС, в работах по ликвидации последствий поучаствовало до 600 тысяч человек. Гражданских и военнослужащих. Долгие годы имена героев Чернобыля были известны лишь участникам тех событий и не многим жителям бывшего Союза.
Ситуация в корне изменилась с выходом мини-сериала «Чернобыль» от HBO, который и напомнил миллионам зрителей про трагические события 1986 года. Сегодня продолжим тему Чернобыльской катастрофы и отправимся еще в пару мест. Поговорим о судьбах двух людей которые тесно связаны с Припятью. Мы не попадаем на Кутузовский, 26 потому, что сегодня воскресенье и все общеобразовательные учреждения недоступны к посещению. Поэтому школу мы сможем увидеть сейчас только на картинках. Но будем знать, что именно эту московскую школу, номер 56, академик Валерий Легасов закончил в 1954 году с золотой медалью.
Конечно это уже перестроенное здание, но школа по-прежнему носит имя этого великого человека. В 56ю школу будущий академик пришел в 1949 году шестом классе. Тогда школа была мужской, на цокольном этаже размещался тир, а на крыше метеостанция. После школы, как золотой медалист, он мог выбрать любой ВУЗ, но пошел в «Менделеевку» на физико-химический факультет Московского химико-технологического института, который готовил специалистов для атомной промышленности и энергетики.
Судьба многое дала Валерию Алексеевичу. А в 36 лет он стал доктором химических наук. А в 45 действительным членом академии наук. За свои работы он был удостоен звания Лауреата Государственной и Ленинской премий. А в 1984 году он стал первым заместителем директора института атомной энергии имени Курчатова. А через два года грянула Чернобыльская катастрофа. Имя академика Легасова не сходило со страниц как зарубежных, так и советских газет. Он появился в Припяти одним из первых и провел около разрушенного 4 блока вместо допустимых двух-трех недель, около четырех месяцев. Опыта ликвидации таких аварий в мире не существовало. На армейском вертолете он облетал аварийный четвертый блок и увидел, что идет свечение. На бронетранспортере он подошел вплотную к четвертому энергоблоку и выйдя из машины сделал нужные измерения. И благодаря Легасову удалось установить, что показания датчиков о продолжающейся ядерной реакции недостоверны, так как они реагировали на мощнейшее гамма-излучение.
На самом деле котел молчал, реакция остановилась. Шло горение реакторного графита, которого там было целых 2500 тонн. Именно Легасов предложил забросать зону реактора с вертолетов смесью бора-содержащих веществ, свинца и доломитовой глины. Подкрепив все это необходимыми расчетами пилоты вертолетов сбросили в реактор более 5000 тонн всевозможных материалов. Валерий Легасов сам поднимался на вертолете находясь над развалинами по 5-6 раз в день. И максимальная шкала в 500 рентген в час на борту - зашкаливала.
Легасов работал как одержимый. Дозиметр он часто оставлял в раздевалке. Рентгенами не козырял. Из тех кто работал на месте катастрофы он был единственным ученым. Он прекрасно понимал, на что идет и какие дозы получает. Но иначе невозможно было оценить масштаб катастрофы, издалека понять что происходит было нельзя. Чувство ответственности гнало его вперед нужно было быстро принимать решения. А посоветоваться ему было не с кем, да и времени не было.
Жена академика Маргарита Михайловна вспоминала, что первый раз Валерий Алексеевич вернулся в Москву 5 мая. Через 9 дней после аварии. Он был похудевший, облысевший, с характерным чернобыльским загаром, потемневшим лицом и кистями рук. Близким он признался, что на месте катастрофы не оказалось респираторов, запасов чистой воды, лекарств, чистых резервных продуктов питания, а также препаратов йода для проведения необходимой профилактики. Из магнитофонных записей, надиктованных академиком, известно следующее: «На станции такая неготовность, такая безалаберность, такой испуг. Как 41 год, но еще в худшем варианте, с тем же Брестом, с тем же мужеством, с той же отчаяностью, и с той же неготовностью». А ведь многие не знают, что за несколько лет до этой страшной аварии, на заседании академии наук СССР, когда шло обсуждение конструкции ядерных реакторов, Легасов предлагал сделать для них защитный колпак. Но его предложение не восприняли всерьез, а после чернобыльской катастрофы он понимал, что если бы тогда ему хватило ресурсов доказать свою правоту, то последствия аварии не были бы такими ужасными.
В августе 86-го, на конференции экспертов МАГАТЭ в Вене и Легасов, как глава советской делегации, представил 5-часовой, 400-страничный доклад с анализом причин аварии и радиологических последствий катастрофы на ЧАЭС В выступление Легасов разгласил ряд секретных сведений на что не был уполномочен, и озвучил официальную версию событий аварии на чернобыльской АЭС, что и вызвало неприятие у других ученых.
В 1987 при тайном голосовании академика Легасова не избрали в научно-технический совет. «За» было 100 голосов и 129 «против». В этот год его дважды выдвигали на звание Героя социалистического труда, но оба раза он не был награжден. После трагедии, когда были поданы списки на награждения тех, кто принимал участие в ликвидации аварии, генеральный секретарь ЦК КПСС Михаил Горбачев лично вычеркнул имя Легасова.
Продолжение смотрите в видео.
